Южнее Марсова поля мы видим здание тремя фасадами обращенное на Мойку, на Марсово поле и в Аптекарский переулок. Восьми колонный портик на южном, обращенном к Мойке фасаде красочно замыкает перспективу канала Грибоедова со стороны Невского проспекта.

Закругленный угол декорирован пилястрами. Плоскости стен украшает лепной фриз из грифонов и растительных орнаментов. Это дом Адамини.

Вблизи от здания находится Театральный мост, напоминающий о стоявшем здесь, на юго-западном углу Марсова поля, театральном здании. Еще при жизни царицы Елизаветы тут был сооружен деревянный манеж, в котором выступали заезжие иностранные труппы.

Со временем постройка обветшала, и в 1782 году был выстроен новый деревянный театр. Сохранилось описание его, данное современником: «Сцена очень высока и обширна, а зала, предназначенная для зрителей, образует три четверти круга. Лож не имеется, но, кроме паркета и партера со скамейками, сделан трехъярусный балкон, возвышающийся один над другим и окружающий залу без всяких промежутков. Живопись очень красива, и вид весьма хорош, когда при входе видишь зрителей, сидящих, как в древности, амфитеатрально».

Кроме главного подъезда, сделано еще шесть выходов, весьма пространных, и так устроенных, что в случае пожара публика сможет выйти «в несколько минут».

Здесь выступал «Вольный российский театр», в нем деятельное участие принимал талантливый актер и режиссер И.А. Дмитровский.

Денис Фонвизин («друг свободы», как обозначил его А.С. Пушкин) в 1782 году закончил работу над комедией "Недоросль". К этому времени в стране, еще недавно охваченной пожаром крестьянской воины, руководимой Емельяном Пугачевым, торжествовала реакция. Царица Екатерина II сбросила маску показного либерализма, и тщетны были попытки Фонвизина продвинуть на придворную сцену (в Эрмитажный театр) свою сатирическую комедию. Оставалось лишь поставить ее в «Вольном», то есть частном театре на Марсовом поле.

Дмитриевский (друг Фонвизина) играл Стародума, в спектакле участвовали известные в Петербурге актеры Шумский и Плавильщиков. Первое представление состоялось 24 сентября 1782 года. По свидетельству, современника, "театр был переполнен, и публика аплодировала пьесу метанием кошельков".

Прошло несколько лет. Здание театра опустело, зияло голыми проемами окон. Однажды проезжавший мимо Павел I недовольно спросил: "А это что за развалина?". Ему объяснили, что эта полуразрушенная постройка осталась от театрального здания. "К утру, чтобы этого не было!", - Приказал Павел. Приказ был выполнен. Это было в 1797 году.

На месте Вольного театра архитектор Доменико Адамини в 1823-1827 годах выстроил дом, который вошел в историю как одно из лучших жилых зданий своего времени.

В первом этаже обращенного на Мойку корпуса первый владелец здания купец Антонов намеревался устроить лавки, а связи с этим арки первого этажа предполагалось сделать открытыми, наподобие галерей торговых рядов. Дом Адамини стал одной из первых жертв фашистских варваров. 26 ноября 1941 года на него обрушились две фугасные бомбы. Одна из них разрушила центральную часть обращенного на Мойку фасада, вторая разбила внутреннюю часть, со стороны Марсова поля. Сразу же после окончания войны была проведена реставрация здания.

В стенах дома Адамини жили многие выдающиеся деятели науки и культуры. Мемориальная доска гласит, что здесь жил и 25 июля 1837 года умер русский изобретатель электромагнитного телеграфа Павел Львович Шиллинг фон Канштадт. Он был одним из образованнейших людей своего времени. Физик, исследователь языков и культуры народов Дальнего Востока, он поражал современников разносторонностью своих знаний и интересов.

Шиллинг внедрил электрическое взрывание пороховых зарядов под землей на дальних расстояниях, создал первую литографию в России, направив ее для нужд картографии. Он создал особый способ воспроизведения китайских текстов и применил его при печатании книги "Сан-Цэы Цзин" ("Троесловие"), переведенной знаменитым китаеведом И.Я. Бичуриным на русский язык.

Первый экземпляр из тиража этой книги переводчик подарил А.С. Пушкину. Пушкин дружил с Шиллингом и стремился участвовать в Сибирской экспедиции под его руководством. Но в январе 1830 года Пушкин был извещен, что Николай I отказал ему. По-видимому, царь боялся возможной встречи поэта с декабристами, отправленными в сибирскую ссылку и на каторгу.

В поисках электрического освещения Шиллинг провел интересный опыт: он заставил светиться кусок угля, пропуская через него электрический ток. «Северная пчела» в статье "Об электрических опытах в России" писала, что «свет этих горящих углей был так силен, что смотреть на него было трудно».

9 октября 1832 года в доме Адамини Шиллинг в своей квартире впервые демонстрировал собравшейся публике изобретенный им электромагнитный телеграфный аппарат. Для большей наглядности опыта Шиллинг снял у владельца дома купца Антонова целый этаж. Биограф Шиллинга писал: "Для демонстрации передатчик был установлен в одном конце здания, где собирались приглашенные, в небольшом зале, а приемник - в другом конце, в кабинете П.Л. Шиллинга, так называемой "китайской комнате". Первая в мире телеграмма, состояла из десятка слов, на глазах у собравшихся была лично принята П.Л. Шиллингом моментально и верно".

Этот сеанс вызвал такой интерес в столице, что Шиллингу пришлось после 9 октября многократно публично повторять свой опыт. Шиллинг, обращаясь к собравшимся, говорил, что почитает своим единственным и высочайшим долгом служить отечеству и полагает, что наиполезнейшим для России будет сооружение "электрических телеграфов" на всем обширном пространстве земли русской, и прежде всего между Петербургом и Москвой. "Настанет день, - говорил Шиллинг, - и мысль человеческая сможет преодолевать любое пространство с быстротою молнии. В том состоит сокровенная мечта моя..."

Дом Адамини сыграл видную роль в русской культуре. Одним из жильцов этого дома с 1832 по 1837 год был барон Павел Львович Шиллинг фон Канштадт - известный русский изобретатель. Он занимался востоковедением и криптографией, однако наибольшую известность ему принесли изобретения в области электротехники :электромагнитный телеграфный аппарат и электрический запал для подводных мин. Именно в доме Адамини в 1832-м году Шиллинг провел первую демонстрацию электрического телеграфа.

Существует забавный анекдот, о том, как на одной из таких демонстраций присутствовал протоиерей Царскосельского храма отец Дионисий. Между ним и Шиллингом произошел следующий диалог:

- Будучи свидетелем сих светских забав, хотел бы уяснить, как их надобно понимать? Можно ли допустить всерьез, чтобы греховные мысли человека, уже тем самым осквернившего себя, передавались через пространство господнее электрическою силою, что есть само наваждение дьявола?“

– „Ваше преподобие, передача мыслей через пространство – дело сугубо богоугодное, ибо, по святому писанию, мысли человеку даны токмо от господа нашего и ни от кого более. А потому сии мысли могут передаваться человеком только через пространство господнее. Что же касается до электрической силы, то об оной дьявол понятия не имел. Поверьте, батюшка, что я располагаю на сей счет точными сведениями

. – „Позвольте полюбопытствовать, откуда такие сведения могут быть вами получены?“

– „От самого дьявола, ваше преподобие, из первых, так сказать, рук.

В 1886 году на фасаде дома была установлена мемориальная доска в память о Шиллинге (это одна из первых мемориальных досок нашего города). Она до наших дней не сохранилась, в 1901-м году ее заменили на новую, по проекту архитектора К. В. Бальди.

Шиллингу не довелось увидеть воплощенной свою мечту. Лишь через несколько лет телеграфный кабель соединил аппараты, расположенные в крайних корпусах Адмиралтейства. Прошел еще год, и царь велел установить такую же связь между Петергофом и Кронштадтом. Внезапная смерть Шиллинга прервала эту работу...

В конце 1916 года в просторной квартире третьего этажа в доме Адамини поселился весьма популярный тогда писатель Леонид Андреев. В его просторном кабинете шесть окон были обращены на Мойку. Из окон, обращенных на Марсово поле, он наблюдал похороны жертв Февральской революции (вскоре опубликовал брошюру "Памяти погибших за свободу"). Отсюда Андреев выехал на дачу в Финляндию, где прошли последние месяцы его жизни.

В 1921-1922 годах в этом доме у своей подруги актрисы О. Глебовой-Судейкиной жила Анна Ахматова.

В послевоенные годы здесь жили выдающиеся писатели В.Ф. Панова (кв. 4), Эльмар Грин (кв. 19), Б.Ф. Чирсков (кв. 33), Л.Н. Рахманов (кв. 58), Е.А. Федоров (кв. 62). Ю.П. Герман не только жил в этом доме (кв. 37), но и "поселил" здесь многих своих героев.

В 1914-м году в одной из квартир дома разместилось "Художественное бюро Н. Е. Добычиной". Бюро устраивала концерты, литературные чтения, спектакли (при нем работала студия В. Э. Мейерхольда), однако наибольшую известность оно заслужило устройством художественных выставок. Добычина отличалась широкими взглядами, так что здесь выставлялись как представители "Мира искусства", так и футуристы из "Союза молодежи".

Однако в историю оно вошло в первую очередь как место, где в 19 декабря 1915 (1 января 1916 года) открылась "Последняя футуристическая выставка картин "0,10", обозначившая наступление эпохи беспредметного искусства.

Именно на ней в "красном углу" вместо иконы был вывешен "Черный квадрат" Казимира Малевича. Помимо Малевича в выставке принимали участие Владимир Татлин, представивший свои контррельефы - еще один вариант абстрактного искусства, из которого позднее вырос конструктивизм.

Другим весьма значимым художественным заведением, связанным с домом Адамини, стало кабаре "Привал комедиантов". "Привал комедиантов" стал возрождением "Бродячей собаки", закрытой в феврале 1915-го года, после скандала, вызванного декламацией Маяковским своего стихотворения "Вам!". Как вспоминал Вертинский, участвовавший в представлении в тот же вечер, на сцену в Маяковского из зала летели бутылки, а он кидал их обратно. В результате градоначальник распорядился закрыть скандальное заведение. Однако менее чем через год, директор "Бродячей собаки" Борис Пронин подыскал новое помещение - подвал в доме Адамини (сам он также жил в этом доме).

Стены и потолок подвала расписали Борис Григорьев, Сергей Судейкин (он, кстати, тоже жил в доме Адамини), Василий Шухаев и Александр Яковлев, а по проекту Ивана Фомина соорудили большой камин.

Заведение проработало вплоть до 1919-го года. За это время его посещали многие выдающиеся деятели русского искусства: Блок, Ахматова, Гумилев, Мейерхольд, Маяковский, Кузмин, Мандельштам, Клюев и многие другие.

Для инсценировок подбирали фантастические произведения Карло Гоцци и Теодора Гофмана, сказки Андерсена, интермедию Сервантеса ("Театр чудес"). Три подвальных зала театра-кабаре, их стены и потолки были расписаны выдающимися художниками Сергеем Судейкиным, Александром Яковлевым, Василием Шухаевым и Борисом Григорьевым. Сохранилось свидетельство, что в залах "Таверны" особенно выразительны были росписи Григорьва, объединенные темой "Тени ночного Парижа". Посетители "Таверны" включались в игру, они парировали реплики дежурных слуг в восточных костюмах (переодетых актеров), отвечали на шутки стоявшего у входа карлика Василия Ивановича (он традиционно носил одеяние петуха)... "Привал комедиантов" посещали А.В. Луначарский, А.М. Горький, В.В. Маяковский и другие деятели культуры и искусства.

Анна Ахматова сохранила воспоминания о "Привале комедиантов":

Да, я любила их, не сборища ночные,

На, маленьком столе стаканы ледяные,

Над черным кофеем пахучий, тонкий пар,

Камина красного тяжелый зимний жар,

Веселость едкую литературной шутки...

Во время Великой Отечественной войны днём 26 ноября 1941 года в здание попали две фугасные бомбы. Одна разрушила внутренние конструкции восточной части здания, а вторая уничтожила центральную часть южного фасада. Дом Адамини был восстановлен в 1946 году по проекту архитектора Александра Гинцберга. 

Источники:

http://www.mihgri.ru/adamini.html

https://www.citywalls.ru/house1645.html

https://babs71.livejournal.com/1416539.html