До 1903 году на участке находился деревянный жилой дом и три нежилые постройки. В 1903 году участок приобрела Алекандра Ивановна Цеховая (Эстер). Для нее архитектор Владимир Петрович Цейдлер строит каменный дом. Оригинальная постройка - редкий пример символизма. Пастельные тона стен, плавные обводы окон и балконов, сказочный декор. На четвертом этаже по всему фасаду размещено 6 герм, поддерживающих карниз.

Владелица дома Алекандра Ивановна Цеховая была портнихой и содержательницей ателье дамких нарядов.  Ателье ее размещалось в доме 18-37 по Караванной. До постройки дома на Каменноостровском она и жила на Караванной, 18, потом переехала сюда, после продажи дома вернулась на Караванную, где все это время оставалось ее ателье.

Судя по не вполне внятным намекам, эта дама имела отношение к одному из Лидвалей и ее имя упоминалось в сатирических стихах времен первой русской революции. Желающие могут попробовать разобраться.

Владимир Иосифович Гурко был товарищем министра внутренних дел по аграрным вопросам. В 1906-м году в нескольких губерниях России разразился очередной голод, и Гурко должен был закупить зерно для голодающих. Он решил действовать в обход традиционной процедуры госзакупок (то ли для того, чтобы сэкономить, поскольку хлеботорговцы, узнав о госзакупках, постарались бы взвинтить цены, то ли просто для того, чтобы с удобством заняться традиционным русским чиновничьим спортом - распилами и откатами). Вместо того, чтобы объявлять торги, он обратился к шведскому подданому Эрику-Леонарду Лидвалю (кстати, брату известного архитектора). По одной из версий, познакомились они как раз в заведении мадам Эстер (впрочем, по другой версии их познакомила содержательница женского хора в театре "Аквариум" Екатерина Сытова)

Мораль сей басни такова:

Что, сколько бы вы басен ни марали,

Всё "Петербургская газета" - вне морали,

Зане гласит стоустая молва,

Что орган партии "Эстер-Лидваль-клозета" 

Есть - "Петербургская газета".         

А вот Аверченко:    

История одной истории (Смех сквозь слезы)

Кошмар войны.

О воле сны,

И недород...

Голодный год.

Народа стон.

Аванс. Мильон!

Голодный тиф.

Роскошный лиф

Эстер. Корсет.

Лидваль. Клозет.

Поставка - миф.

Мильон - за лиф,

Народу - кнут,

Мильон - капут!.

Скандал Гурко-Лидваля широко известен. Эрик Леонард Лидваль - брат Федора Ивановича. Был он известным на рынке продавцом бесшумных ватерклозетов и владельцем игорных клубов.

"Согласно его рассказу, накануне истории с Лидвалем, при отбытии Гурко в заграничный отпуск «случайной соседкой его по купе международного вагона при отъезде из Петербурга оказалась немолодая уже, но еще красивая и элегантная сомнительной нравственности француженка по фамилии Эстер, содержавшая в Петербурге на Караванной улице столь же сомнительный по своим целям, как и она, салон дамских мод. Первым последствием неожиданно завязавшегося таким образом знакомства Гурко с его соседкою, как говорили злые языки, было то, что разделявшая их купе перегородка была раздвинута и дальнейшее путешествие случайные соседи совершили уже вместе, причем это мимолетное знакомство якобы не прекратилось окончательно и после возвращения Гурко в Петербург… Почуяв возможность легкой наживы, она как бы случайно свела Гурко с очень энергичным человеком, показавшимся ему человеком деловой американской складки. Человек этот был Лидваль». Видимо, чтобы доверить огромные казенные деньги человеку, знакомство с которым возникло из такого источника, Гурко должен был или обладать обостренной склонностью к риску, или быть сознательным и корыстным искателем приключений.

История стала известна в кадетской газете "Речь", которая принялась активно расследовать это дело.

Как бы то ни было, дело с пропажей денег для голодающих получило огласку, пресса, а за ней публика дружно записали Гурко в преступники и жаждали крови. Политическая ситуация в стране была в тот момент не такова, чтобы пренебрегать общественным мнением. Личная заинтересованность Владимира Иосифовича доказана не была, и Гурко отдали под суд лишь по обвинению в превышении власти. У него нашлись высокие защитники при Высочайшем дворе: император, возможно - в пику Столыпину, именными повелениями даровал Гурко помилование, отменил запрет суда на его занятия общественной деятельностью и пожаловал ему звание камергера. Правда, репутация Владимира Иосифовича была испорчена, о службе в правительстве думать более не приходилось. Впрочем, это не помешало Гурко стать впоследствии членом Государственного совета. А единственными, кто и в самом деле оказались в кутузке, были редактор газеты "Речь" Крамалей и журналист Изнар - которых обвинили в клевете и отправили в тюрьму на три месяца.

"В частности, на суде 23 октября шла речь о салоне мод "Эстер", который на Караванной улице в Петербурге держала в 1900-е годы некая Александра Цеховая. Это было ателье пошива дамской одежды, но дамы могли расплачиваться тут за наряды "натурой" (сексуальными услугами). И именно в этом "ателье" Гурко оставил суммы, сильно превышавшие его жалованье товарища министра, он долгие годы "курировал" мадам Цеховую. Эстер-Цеховая на суде (заседание было открытым) подтвердила, что в ее заведении регулярно бывали и Гурко, и Лидваль. Об этом писали все газеты (не только бульварные), этому был посвящен роман "Хлеб насущный" (1907) бойкого беллетриста Иеронима Ясинского, много позже эти мотивы использовал Булгаков в "Зойкиной квартире".

В 1908 году дом у Эстер купил Оболонский, член совета Азовско-Донского коммерческого банка.

В 1910-х годах в доме находилось главное управление "Бельгийского общества трамваев и применения электричества" и различные магазины.

До 1955 году в доме было только печное отопление (дрова в полуподвалах для каждой квартиры); дом газифицирован в 1956 году. Окна на проспект не имели переплетов - сплошные зеркальные витринные стекла. Во время войны со стороны, обратной проспекту, в дом попал тяжелый снаряд, но рикошетировал, выбив внутрь надоконную балку, и взорвался во дворе.

Источники:

https://babs71.livejournal.com/1161400.html

https://www.citywalls.ru/house675.html