В Киеве Анна начала переписываться с Николаем Гумилевым, который ухаживал за ней еще в Царском Селе. В это время поэт находился во Франции и издавал парижский русский еженедельник «Сириус». В 1907 году на страницах «Сириуса» вышло первое опубликованное стихотворение Ахматовой «На руке его много блестящих колец…». Гумилев чуть ли не пять раз делал предложение Ахматовой и два раза из-за нее пытался покончить с собой. Бесконечное его жениховство и ее отказы утомили, как вспоминала Ахматова, даже ее "кроткую маму", которая сказала с упреком: "Невеста неневестная", что показалось Ане почти "кощунством". Только после дуэли Гумилева с другим поэтом, с Максом Волошиным (не из-за Ахматовой - из-за поэтессы Дмитриевой, знаменитой Черубины де Габриак), Ахматова вдруг неожиданно согласилась выйти за него замуж. Признавалась, что убедила ее фраза Гумилева в письме: "Я понял, что в мире меня интересует только то, что имеет отношение к Вам". Вот тогда и согласилась. И тогда же, примерно за два месяца до венчания, написала подруге торопливо: "Птица моя... Молитесь обо мне... Смерти хочу. Вы все знаете, единственная, ненаглядная, любимая, нежная... Если бы я умела плакать..." Кстати, никто из родственников Ахматовой на венчание не пришел: брак с Гумилевым в ее семье считали "обреченным", и, как окажется, не без основания.  В апреле 1910 года Анна Ахматова и Николай Гумилев обвенчались — под Киевом, в селе Никольская Слободка. Гумилев же после свадьбы выдал жене "личный вид на жительство" и положил в банк на ее имя 2 тысячи рублей. "Я хотел, чтобы она чувствовала себя независимой и вполне обеспеченной", - говорил он позже поэтессе Одоевцевой. Правда, к стихам жены на первых порах, говорят, относился иронически, советовал: "Ты бы, Аничка, пошла в балет - ты ведь стройная". А когда ее стихи кто-нибудь хвалил, насмешливо улыбался в ответ: "Вам нравится? Очень рад. Моя жена и по канве прелестно вышивает..."

После возвращения в Петербург Ахматова поступила на Высшие историко-литературные курсы. В начале своего творчества она пошла путем акмеизма — представляла новое литературное течение, которое противостояло символизму XIX века. Ахматова вместе с Гумилевым, Городецким, Мандельштамом и другими поэтами провозглашала культ конкретности, материальность, «вещественность» литературных образов. В тот период она писала много стихов и быстро стала популярной в поэтических кругах.

С лета 1911 года по 1916 Анна Ахматова с Николаем Гумилевым живут в Царском Селе у матери Гумилева, Малая улица, дом № 64.  (дом не сохранился, сейчас это участок дома № 57 по Малой улице). Дом стоял напротив здания Николаевской мужской классической гимназии. До этого семья жила на Бульварной улице, в доме Георгиевского, где скончался отец поэта и они с Анной поженились. Этот дом не сохранился, сейчас это участок дома 57 по Малой ул.. Дом стоял почти напротив здания Николаевской мужской классической гимназии, которую закончил Николай Гумилев.

Описание дома Ахматовой и Гумилева можно прочесть в воспоминаниях о посещениях Царского Села Сергеем Есениным в 1915 г. Впервые эта поездка состоялась 25 декабря 1915 г.:"И вот наступило морозное утро 25 декабря. Из дома 49 на набережной реки Фонтанки, вышли Есенин и Клюев. Где-то по пути купили свежий номер газеты "Биржевые ведомости" и с удовольствием увидели, что там напечатаны их стихи. В приподнятом настроении сели в один из небольших вагончиков Царскосельскою поезда и днем они были в Царском Селе. Малая улица, где жили тогда Гумилев и Ахматова, находится минутах в двадцати ходьбы от вокзала. Друзья шли не торопясь, любуясь небольшими уютными особнячками и припорошенными снегом кустарниками и деревьями. И вот, наконец, эта тихая улочка, где выстроились в ряд невысокие деревянные дома. Слева, вдали, Есенин и Клюев увидели нарядное трёхэтажное здание Царскосельской Николаевской мужской гимназии, где директором до 1906 г. был поэт И.Ф. Анненский, где не так давно учился Николай Гумилев. А чуть ближе, справа, стоял дом под номером 63 - собственный дом матери Гумилева Анны Ивановны, купленный ею летом 1911 года.  Наконец еще издали АА показала: "А вот мы и дошли... Видите -зеленый домик с той стороны? Это дом Гумилевых..." Я увидел двухэтажный, в три окна наверху и в пять окон внизу, хорошенький деревянный домик с небольшим палисадником, из которого поднималось высоко одно только большое, теперь еще голое дерево; несколько других, маленьких и чахлых деревьев не смели протянуть свои ветви к окнам второго этажа. Дом, казалось, ничем не отличался от тех, мимо которых мы только что проходили, и от тысяч других, создающих такой привычный, обыкновенный для нас жанр всем маленьким городкам и местечкам Севера, городкам, войдя в которые, можно безошибочно сказать, что в 30-ти или 50-ти верстах отсюда находится большой город.....  Вошли во двор - мимо окон кухни и ванной, обошли дом с другой стороны. Крошечный садик - в него выходит большое окно столовой, а за ним окно комнаты Николая Степановича... Минуту, может быть две, стояли молча, потом АА повернулась, пошла... «Этот заборчик тоже разрушен... Тогда все было чисто, убрано, выкрашено. Теперь все так привыкли видеть вот такое разрушение, что даже не замечают его...»

Первое окно (со стороны противоположной калитке) была окном её комнаты. Следующее окно - библиотеки. Третье окно, среднее — окно фальшивое, было раньше, осталось им и теперь. Два других окна — окна гостиной...Подошли к калитке. АА показала мне на жестяную доску с этой стороны дома. На доске масляными красками: «Дом А. И. Гумилевой».

Источники:

https://peterburg.center/story/peterburgskie-stihi-i-adresa-anny-ahmatovoy.html

https://www.citywalls.ru/house23248.html

http://ahmatova.niv.ru/ahmatova/about/nedoshivin-progulki/tuchka-dlya-poetov.htm