В конце ХIХ века на берегу Заклинского озера было много красивых дачных построек, а отдых в этих местах считался престижным. Сюда приезжали отдыхать Блок и Гиппиус. Вместе с усадьбой Смычково эти места связаны с именем великого композитора Римского-Корсакова (усадьба не сохранилась). Скорее всего, усадьбу Смычково Римский-Корсаков присмотрел еще в 1887 года, когда снимал дачу Никольское.
В этом уединенном уголке, среди лесопаркового массива, протянувшегося вдоль озера и по склонам холма, в прохладе и сумраке развесистых крон старых деревьев прошло трудное для Римского-Корсакова лето 1887 года. Природа вполне соответствовала его тяжелому настроению после утраты друга, композитора Породина. Здесь Николай Андреевич работал над завершением его оперы «Князь Игорь». Стасов писал тогда: «...я уже раньше Вашего письма слышал... как Николай Андреевич работает и что он делает для "Игоря". Великая слава ему и честь! Таких людей мало на свете, таких друзей, таких художников». Находившееся на реке Луге имение Хотинских, которое арендовали Римские-Корсаковы на летний сезон, не поражало особой живописностью. Лес находился вдалеке, но дом был добротный и удобный. Дачное место было найдено как замена имению Глинки-Маврина Голубково, в том же Лужском уезде Петербургской губернии. Расположенное на берегу Череменецкого озера Голубково привлекло Римского-Корсакова красотою места, не смутил композитора даже несколько запущенный вид сада и отсутствие меблировки в доме. Несмотря на обещания владельца, дом в Голубкове к приезду дачников оказался неприготовленным и совершенно неприспособленным для проживания в нем большой семьи, поэтому пришлось спешно менять место летнего обитания. По этому поводу Николай Андреевич написал Бельскому: «С дачей у нас… неудача: рассчитывали жить на одной, но за негодностью ее поместились на другой».
В Смычкове супруги Римские-Корсаковы праздновали свою серебряную свадьбу. 30 июня, в день 25-летия венчания Николая Андреевича и Надежды Николаевны, порадовал семью своим визитом Ястребцев. Друг и фанатичный поклонник творчества Римского-Корсакова, Василий Васильевич старался посещать композитора и в период летнего отдыха, а в Петербурге непременно наносил традиционный визит композитору каждый понедельник. На первый день недели выпало и 30 июня 1897 года.
«Николай Андреевич, да и вообще все они, не исключая и Ахшарумовых, очень обрадовались моему появлению… Около двух часов дня нас пригласили к завтраку, после которого мы пили шоколад. Затем мы всею компанией отправились на прогулку сперва к живописным берегам реки Луги, а далее — на высокий холм с обгорелой сосной, откуда открывался прекрасный вид вдаль на поля, луга и мельницу. Говорили о том, что за июнь месяц Николай Андреевич сочинил 17 новых романсов, в числе которых есть и дуэты…»
Все время от позднего завтрака до обеда было заполнено разговорами о музыке и искусстве. Высказывания Николая Андреевича о Даргомыжском, Мусоргском, Кюи, Чайковском, Глазунове, Бетховене, Вагнере, Листе, Берлиозе, Рихарде Штраусе и д’Энди остались в памяти Ястребцева и перешли на страницы его воспоминаний.
«Благодаря превосходной погоде, стол был накрыт в саду; таким образом самый обед с мороженым, закусками и шампанским, длившийся с шести до половины восьмого вечера, прошел очень весело и оживленно. По окончании обеда все общество перешло в залу, где Николай Андреевич, по нашей просьбе, в несколько приемов исполнил все свои “июньские романсы” и дуэты, кроме сочиненной, но еще не совсем законченной баллады “Свитезянка”…». Среди исполненных произведений прозвучал и посвященный Надежде Николаевне романс «Ненастный день потух» на стихи Пушкина. «В промежутках между исполнением романсов мы говорили о писателе Владимире Короленко и его восхитительных повестях… Около 12 часов ночи мы все разошлись по своим комнатам: я был откомандирован наверх к Андрею (вместо Володи), Ахшарумовы — в кабинет Николая Андреевича, а Володя — в залу».
Так завершился этот летний день — один из многих счастливых дней совместной жизни, которая началась 30 июня 1872 года с венчания в церкви святых апостолов Петра и Павла в Шуваловском парке близ Парголова. Семья с годами пополнялась и крепла. Каждые несколько лет родители радовались прибавлению в семействе. Первенца Михаила назвали в честь героя первой оперы «Псковитянка» — Михайло Тучи. Старшая дочь Софья получила свое имя в честь матери композитора, Софьи Васильевны. В честь отца Николая Андреевича, Андрея Петровича Римского-Корсакова, назвали среднего сына композитора, а появившегося спустя четыре года Владимира — в честь всеми любимого дяди «О!», Владимира Федоровича Пургольда — дяди Надежды Николаевны. В честь супруги композитора была названа дочь Надежда. Их так и называли Надежда Николаевна-старшая и Надежда Николаевна-младшая. Судьба последних двух детей была печальна. Шестой ребенок в семье, дочь Машенька прожила всего пять лет. Несмотря на все усилия семьи, спасти ребенка не удалось, с туберкулезом в то время справляться еще не научились. А младшему сыну Славчику было суждено прожить чуть меньше года. Сколько сил потребовалось всей семье, чтобы перенести эти потери! Всего Николаю Андреевичу и Надежде Николаевне было даровано судьбой почти 36 лет супружеской жизни. И после ухода из жизни мужа Надежда Николаевна жила, словно по-прежнему, вместе с Николаем Андреевичем, утешаясь воспоминаниями, сохраняя все, что относилось к творческому и семейному кругу, перебирая и перечитывая вновь и вновь письма.
Как чаще всего обращались друг к другу в письмах Николай Андреевич и Надежда Николаевна — по именам, изобретая ласковые уменьшения имен, или использовали только домашнему кругу ведомые названия? «Голубчик мой», «Милый, дорогой мой Ника», «Милый, дорогой Никуша», «Душа моя», «Милуша моя, голубушка и Золотая рыбка», «Душечка моя, мой миленок, Надюшонок», «Дружок мой Надюшонок, голубчик, милуша моя», «Голубушка моя, Надюшонок, миленок, Наденок, милая, дорогая»… Вот такими пространно-ласковыми обращениями изобилуют письма, которые и нам, спустя много лет, передают любовь и тепло со своих страниц.
Еще находясь в городе, до отъезда на дачный период в Голубково, а затем в Смычково, дети позаботились о подарке родителям и решили сделать совместную фотографию. Этот снимок хорошо известен и множество раз публиковался в различных изданиях, в том числе и в музейных.
Сейчас о пребывании в этих местах Римского-Корсакова напоминает мемориальная доска, установленная на главном здании дома отдыха, построенном в советское время. В связи с новым назначением вся территория была перепланирована и застроена домами для отдыхающих, персонала, лабораторий, администрации и хозяйственных заведений. Лесной массив измельчен сетью дорожек, разграничен на зоны линейными посадками сосны и ели.
Источники:
https://theatremuseum.ru/naukpubl/serebranaya_svadbya
