История возникновения Ломоносова связана со строительством города-крепости Кронштадта. Начало появлению Ораниенбаума положил Александр Данилович Меньшиков, управляющий строительными работами в Кронштадте. Первое сооружение в крепости Кроншлот было построено в 1704 году, и уже в 1708 году Меньшиков начал строительство на южном берегу залива Большого дворца, ставшего центром его усадьбы. Несмотря на близость к Кронштадту, подступы к Ораниенбауму со стороны залива были трудными. Ниже к берегу лежало болото, недалеко — песчаная отмель, а вся прибрежная мель и устье речушки Каросты заросли камышом, что затрудняло подходы к берегу. Все это и вызвало необходимость строительства Ораниенбаумского канала.

Ораниенбаум, в полном смысле слова, военным портом никогда не был, но на всем протяжении своей истории являлся как бы перевалочным транзитным пунктом флота и в этой связи в течение многих лет выполнял важную роль Ораниенбаумский канал. Построенный в начале XVIII века, в годы войны со Швецией, с привлечением бесплатной рабочей силы и использованием местных строительных материалов, он, видимо, не требовал от строителей канала какой-либо полной отчетности, а то, что сохранилось в архивах по части истории канала, не нашло своего освещения в истории города Ораниенбаума, что и породило разные легенды.

Сам канал, что напротив Большого дворца, являлся по тому времени хорошо продуманным и довольно сложным гидротехническим сооружением, и истинное назначение его было далеко от праздных дворцовых потех. Канал существовал как единственные морские ворота города примерно с 1713 по 1850 годы, то есть до открытия пароходного сообщения между Ораниенбаумом и Кронштадтом.

Канал был включен в единый ансамбль сооружения Большого дворца и по сей день остается украшением города Ломоносова и имеет свою историю. Журнал «Нева» за 1882 год пишет так: «Любимец Петра I, управляющий работами в Кронштадте, построил себе в новом имении дом и рассадил сад. Однако, несмотря на близость Ораниенбаума к Кронштадту, из-за мелководья нельзя Меньшикову после работы ездить в Ораниенбаум на отдых. Сам Петр тщетно пробовал подъехать, и Меньшиков вздумал сделать сюрприз государю. Он нагнал несколько тысяч крестьян и через три дня был вырыт канал в 220 саженей длины». В 1889 году Пыляев в своей книге «Забытое прошлое окрестностей Петербурга» пишет: «Существует предание: как заложение усадьбы, так и прорытие канала были сделаны князем по просьбе Екатерины I. Канал, по преданию, сделан в три дня, в работе участвовали более девяти тысяч крепостных крестьян Меньшикова».

Не будем опровергать все легенды о канале, но обратимся к тем историческим документам, которые сохранились. Для начала скажем, что длина Ораниенбаумского канала не 220 саженей, а вместе с гаванским строением превышала 700 погонных саженей. Относительно девяти тысяч крестьян, участвовавших в строительстве, следует сказать, что Меньшиков действительно владел многими тысячами крепостных крестьян в России, но здесь, на принадлежавших ему мысах Броннинской и Сойкинской, даже в 1789 году по переписи было всего только 3550 душ мужского пола крестьян. Если же и участвовало в строительстве такое количество людей то, по-видимому, основной частью это были военнопленные шведы.

Относительно предания о преподношении князем Меньшиковым царю Петру канала, как «сюрприза», и о его прямом назначении в архивах сохранились довольно полные документальные данные. Пока не удалось установить дни начала и окончания строительства Ораниенбаумского канала, но сохранилось письмо князя Меншикова Петру Великому, датированное 26 мая 1712 года: «Высокоблагородный и превосходительный Господин Адмирал мой особливый благодетель. При отправлении сего курьера Вашему превосходительству знатного ничего в доношении не имею... Дал писание вице-губернатору Корсакову, чтоб у меня в Ораниенбауме выкопал канал, чему час потребно буте багард (Багард — багровая прибрежная рыбачья лодка), и того ради прошу оной благоволи вы приказать привести с Воронежа, который по меньше в чем на ваше превосходительство надежде в пребывании всегда Вашего превосходительства доброжелательный и ко услужению готовнейший Меньшиков».

Из письма следует, что появление Ораниенбаумского канала никаким «сюрпризом» Меньшикова для царя Петра не было и построен он, судя по письму, по указанию последнего. Строил его Яков Никитич Римский-Корсаков — Новгородский и Петербургский вице-губернатор, ведавший снабжением войск, рабочей силой и стройматериалами. Сколько времени продолжалось строительство канала, точных данных нет. Но строился он в спешном порядке и за короткое время. Если судить по его размерам и конструкции строения, о которых свидетельствует сохранившийся первоначальный план канала, можно сделать вывод, что работы на канале проводились как в летнее, так и в зимнее время, то есть около года, а не одних суток, как утверждали легенды.

Продолжавшаяся война со Швецией, владевшей по тому времени сильным военным флотом, господствовавшим на Балтике, требовала от зарождавшегося русского флота решительных действий и постоянной готовности к выходу в море. В этой связи небезынтересно привести содержание одного рапорта командующего флотом адмирала Крюйса Петру Первому с острова Котлин от 27 июня 1713 года, то есть спустя год с начала стройки Ораниенбаумского канала:

«В, П, В, всемилостивое писание от 26 числа сего месяца с прилагаемыми копиями получил и по прочтении вразумел и с кораблями во мгновенно ока готов идти на парусах, только провианту прислана некая часть сюда... Мне вчерашнего числа известие учинено, чтобы брать хлеб от Ораниенбаума и уже и послал туда суда и людей от флота». Следовательно, Ораниенбаум с первых лет своего существования становился узловым пунктом, через который шло снабжение флота. Отсюда и прямое предназначение канала. Во всех исторических архивных документах он значится не Дворцовый, а Ораниенбаумский канал и находился после опалы Меньшикова с 1728 года, как и Большой дворец, в ведении Конторы от строений императорского дома и садов. О дальнейшей судьбе канала известно следующее. В ноябре 1736 года по именному указу Анны Иоанновны «Ораниенбаумское место с мельницею, садами и прочими угодьями, обретающимся в том селе» было передано на содержание Морского госпиталя, то есть в Морское ведомство, в том числе и канал.

А в 1761 году Указом правительствующего Сената было велено «и впредь до указу каналу быть в смотрении директора над Кронштадтским каналом генерал-аншефа Ганнибала». С этого времени в Адмиралтейском ведомстве он и состоит, говорится в докладе Адмиралтейской коллегии Екатерине II от 29 марта 1767 года. Отсюда следует, что Ораниенбаумский канал был передан в ведение Морского ведомства, после чего никаких решений царского правительства во изменение этих указов о канале до 1918 года не было. Ремонт и все исправления канала производились на средства Адмиралтейства. Место выбора под канал и сам план с учетом технических средств того времени являются удачными.

Построенный под углом 50 градусов от меридиана на восток прямой линией от Большого дворца, канал врезается в залив, пересекая бывшую песчаную отмель. Он имеет длину 680 саженей, начальную ширину пять саженей и глубину на всем протяжении девять футов. Две трети канала проходили по топкому, периодически затопляемому болоту, а по морской воде на длину 180 саженей существовали построенные с обеих сторон искусственные дамбы шириной по пять саженей.

Берег внутри канала на всю его длину и обе дамбы были мощены камнем, а по восточному берегу поверх дамбы проходила мостовая дорога. Канал оканчивался деревянным гаванским строением длиною в залив около 100 саженей, а внутри гавани существовала пристань и называлась она Кронштадтской военной пристанью. Начальная часть канала, так называемый «ковш», размером двадцать на пятнадцать саженей с обоих берегов была закреплена деревянными обручами из бревен, а лицевая — южная сторона — заделана кирпичной стеной. Здесь же существовала Дворцовая пристань.

От нижнего парка прямо к пристани спускалась широкая лестница и тут же стоял деревянный домик. Дальше от ковша канал шел около двухсот саженей по суходолу, где был вырыт бассейн из двух частей, расположенных по обеим сторонам канала. Назывались они «басенками», каждый из них имел тридцать на двадцать саженей. Они были связаны с каналом протоками, через которые были перекинуты подъемные мостки. «Басенки» служили для стоянки судов — ботов и катеров, при входе которых в «басенки» мостики поднимались. Здесь, у бассейна, стояла караульная изба, в которой располагалась команда, определенная для работ на канале и для обслуживания судов, входящих в бассейн. Были и конюшня для казенных лошадей, приписанных к каналу, кузница и сарай. Между бассейном и гаванью по восточному берегу канала в двух местах имелись выемки, называвшиеся «разъездами», для расхождения встречных судов более крупного тоннажа. Со временем при ремонте канала разъезды были убраны. Берега канала до гаванского строения поверх обшитого теса были застланы в шесть рядов фашиной, а замет выложен диким камнем. Гаванское строение канала представляло собой ряд срубов, скрепленных с грунтом сваями и заполненных диким камнем.

Канал занимал участок земли шириной в пятнадцать саженей, дополнительно к этому на берега приходилось по пять саженей, где проходили дороги. Основная дорога, мощенная булыжным камнем, шла по восточному шоссе и называлась вначале шоссе Кронштадтской военной гавани, а с установлением пароходного сообщения между Ораниенбаумом и Кронштадтом была переименована в Пароходную улицу. В самой гавани у пристани стояла изба-караулка для военной команды, выделенной от флота для обеспечения перевозок, возглавляемой офицером «смотрителем», в обязанности которого входило: следить за чистотой в гавани, содержанием ее в исправности, наблюдать за отправлением ботов. Так выглядел Ораниенбаумский канал согласно сохранившимся планам и предписаниям последней четверти XVIII века.

Находясь с 1736 года в ведении Морского ведомства, Ораниенбаумский канал был под непосредственным смотрением Конторы Кронштадтского каменного канала, «поэтому и содержание в исправности зависело от нее», Только единственный раз в 1733 году была проведена замена ветхих деревянных ограждений под наблюдением столярного мастера ведомства Конторы от строений домов и садов.

Впервые большие ремонтные работы по каналу были произведены в 1755 году генерал-инженером Абрамом Петровичем Ганнибалом — прадедом А. С. Пушкина, и обошлись эти работы в сумму 25 318 рублей и одна четвертая копейки.

В течение всего XVIII века, то есть почти сто лет, Ораниенбаумский канал использовался Морским ведомством только для казенных перевозок и регулярной почты, открытой в 1730 году между Петербургом и Кронштадтом через Ораниенбаум, для чего была выделена специальная шлюпка. Приезжающим в Кронштадт и обратно приходилось добираться на частных лодках и только с 19 мая 1803 года на казенных ботах впервые начали перевозить и частных лиц. Для этого в Ораниенбауме на военной пристани был определен специальный морской офицер, в обязанности которого входило «наблюдение за перевозками людей и грузов, за сбором мостовых денег и испрашивать за сие высочайшего указа».

Мостовые деньги в старину взимались с проезжих людей за проезд по городской улице. В Ораниенбауме, в частности, за проезд по шоссе к Кронштадтской военной гавани мостовые деньги взимались до 1850 года, исключая военнослужащих, по таксе: с церковных чинов, дворянских приказных, мещан, посадских и харчевников — по одной копейке, с лошадей — три копейки, с экипажей — пять копеек, с коров черкасских — три копейки, с коров русских — две копейки, с овец, коз и свиней — по одной копейке. Весной 1805 года между Ораниенбаумом и Кронштадтом были учреждены специальные «Пассаж-боты» для перевозки разного звания людей с их экипажами и определено время навигации — летняя считалась до 15 августа, а осенняя — до «закрытия воды».

В навигацию 1806 года уже были упорядочены часы отхода судов, количество пассажиров на них и плата за проезд. Об этом адмирал Чичагов, будучи товарищем морского министра, докладывал Государственной Адмиралтейской коллегии, что сверх употребляемых под перевоз из Кронштадта в Ораниенбаум почты, курьера и других казенных потребностей, ординарных катеров и прочих судов решено определить, особо для перевозки вольных людей и служащих, по собственным надобностям отъезжающих, четыре катера. Время отхода катеров было определено четыре раза в день в точные часы независимо от полного состава пассажиров.

Количество пассажиров было определено на катера: 12-весельные — 16 человек, 10-весельные — 12 человек, 8-весельные — 10 человек, а кто пожелает один брать катер, оплачивал за число пассажиров полную сумму. В этой связи небезынтересно привести содержание ведомости о количестве перевезенных людей, скота, грузов и собранных денег за перевоз в 1841 году на Ораниенбаумской пристани, что характеризует интенсивность движения между Ораниенбаумом и Кронштадтом, и о роли канала как Морских ворот города.

«Перевезено на ботах обер- и унтер-офицеров, матросов, боярских людей, крестьян, их жен и детей — 3637 человек, купцов и их жен — 188 человек, быков черкасских — 4440 голов, коров русских — 480 голов, телят, свиней, баранов — 1050 голов, гусей — 300 голов, лошадей порожних — 189 голов, лошадей с телегой — 99 голов, а всего собрано 182 рубля. Собрано за мостовые с пассажиров, проезжающих на вольных судах, как-то: вольных боярских крестьян, купцов, мещан и их детей с 2054 человек. Перевезено на катерах военнослужащих и их жен 6417 человек. Духовных, гражданских чинов, приказных, торговых людей боярских 7019 человек. За полное число пассажиров, посланных в обыкновенное время, с каждого катера собрано по девяносто одной и три десятых копейки 350 раз. За все собрано 1092 рубля 47 копеек. Сверх всего перевезено было военных чинов по казенным надобностям бесплатно на ботах — 16 498, на катерах — 6529 человек». Из приведенного следует, что через Ораниенбаумскую пристань на канале в один конец в сторону Кронштадта за одну навигацию 1841 года перевезено 43 120 человек, скота разного 6258 голов и разных грузов 5378 пудов. Вот какая роль принадлежала Ораниенбаумскому каналу.

Однако обеспечение перевозок обходилось казне дорого и возлагало на командование флота определенные хлопоты, поэтому переход к пароходному сообщению являлся необходимой мерой. В январе 1847 года военный губернатор Кронштадта Беллинсгаузен, получив предложение установить пароходную связь, доносил начальнику главного Морского штаба:

«До сего времени сообщение с Ораниенбаумом производится на казенных катерах и ботах за весьма незначительную плату, так как содержание для этого предмета судов и команд на них входит Министерству в весьма значительные расходы, поэтому предлагаемое сообщение избавит казну от сих издержек и жалоб отягощения для жителей». Пароходное сообщение между Ораниенбаумом и Кронштадтом было открыто 10 июля 1850 года. С открытием пароходного сообщения в Ораниенбауме была построена специальная пристань. Командование Кронштадтским портом перестало заниматься ремонтом и очисткой Ораниенбаумского канала, потерявшего свое значение для флота. Канал превратился в увеселительное сооружение дворцовой знати и ее гостей. Ежегодно на лето от флота, вплоть до 1905 года, приходилось выделять специально двух матросов для дворцовой шлюпки с содержанием за счет флота.

Привыкшее к бесплатному уходу за каналом со стороны флотских, дворцовое ведомство продолжало и после открытия пароходного сообщения требовать его очистки и ремонтов. В прошении главному командиру Кронштадтского порта управляющий дворцовым ведомством в 1860 году сообщает: «Канал от долгого времени и наносу песка сделался неудобным для прохода» и поэтому просит углубить фарватер, поправить берега. Дочь великой княгини Елены Павловны, ставшая фактической хозяйкой Ораниенбаума, настойчиво искала способы заставить командование Кронштадтского порта заняться каналом. В последствии семья герцогов Мекленбург-Стрелецких предпринимала неоднократные попытки присвоить себе канал. В настоящее время входит в ансамбль Большого дворца.

Источники:

https://opeterburge.ru/environs/morskoj-kanal-v-oranienbaume.html

http://www.oranienbaum.org/lomonosov/literature-lomonosov-and-lomonosovsky-district/lomonosovsky-district/oranienbaum-channel/